Открытая книга

Вера Полозкова. Смех

Каждый из нас - это частный случай музыки и помех
Так что слушай, садись и слушай божий ритмичный смех
Ты лишь герц его, сот, ячейка, то, на что звук разбит
Он таинственный голос чей-то, мерный упрямый бит
Он внутри у тебя стучится, тут, под воротничком
Тут, под горлом, из-под ключицы, если лежать ничком
 Стоит капельку подучиться - станешь проводником
Будешь кабель его, антенна, сеть, радиоволна
Чтоб земля была нощно, денно смехом его полна
 Как тебя пронижет и прополощет, чтоб забыл себя ощущать,
Чтоб стал гладким, словно каштан, на ощупь, чтобы некуда упрощать
Чтобы пуст был, словно ночная площадь, некого винить и порабощать
Был как старый балкон - усыпан пеплом, листьями и лузгой
Шёл каким-то шипеньем сиплым, был пустынный песок, изгой
А проснёшься любимым сыном, чистый, целый, нагой, другой
Весь в холодном сиянье синем, распускающемся дугой
 Сядешь в поезд, поедешь в сити, кошелёк на дне рюкзака
Обнаружишь, что ты носитель незнакомого языка
Поздороваешься - в гортани, словно ржавчина, хрипотца
Эта ямка у кромки рта мне скажет больше всех черт лица
Здравствуй, брат мой по общей тайне, да, я вижу в тебе отца
Здравствуй, брат мой, кто независим от гордыни - тот белый маг
Мы не буквы господних писем, мы держатели для бумаг
Мы не оптика, а оправа, мы сургуч под его печать
Старость - думать, что выбил право наставлять или поучать
Мы динамики, а не звуки, пусть тебя не пугает смерть
Если выучиться разлуке, то нетрудно её суметь
Будь умерен в питье и пище, не стремись осчастливить всех
Мы трансляторы: чем мы чище, тем слышнее господень смех
 Мы оттенок его, подробность, блик на красном и золотом
Будем чистыми - он по гроб нас не оставит. Да и потом
Нет забавней его народца, что зовёт его по часам
Избирает в своем болотце, ждёт инструкции к чудесам
Ходит в Мекку, святит колодцы, ставит певчих по голосам
 Слушай, слушай, как он смеется Над собою смеется сам.

И ещё одно стихотворение: